У нас теория игр развивалась, с самого начала, как прикладная математика. Это настолько заметно, что, помнится, включил упоминание об этом - и о Яновской - в "10 фактов о теории игр". В мире же всё началось с экономики, потому расцвело в политологии - ни много, ни мало, в международных отношениях (см. Шеллинг, Т.), а потом заполнило всю экономическую науку - во всяком случае, теоретическую часть и "смежные" области. (Например, в computer science - из наших у Сергея Измалкова есть целый цикл публикаций в CS.)
Отчасти проникновение в экономику и распространение - сейчас трудно себе представить работу по экономической теории, в которой не было бы теоретико-игровой модели или хотя бы теоретико-игровых элементов - связано с тем, что экономисты научились смотреть на гораздо более дизагрегированные данные - и, соответственно, задавать вопросы, на которые невозможно ответить, не учитывая индивидуальных действий мелких субъектов - людей и фирм. Раньше рассуждения об экономике "в целом" - например, о том, как отразится та или иная денежная (или тарифная) политика на, скажем, безработице - опирались на предположения о поведении "репрезентативного" работника. Сейчас, когда "экономический микроскоп" стал более мощным, нужно, чтобы в модели были разнородные работники (например, с разной эластичностью замещения отдых/зарплата). Естественно, что и стратегических взаимодействий - того, чем занимается теория игр - при более пристальном взгляде возникает гораздо больше.
Основные работы Яновской - в области кооперативной теории игр, менее знакомой современным студентам, чем некооперативная, но так и тем более - это одна из самых классических тем в экономической науке. Российские экономисты недостаточно гордятся своими теоретико-игровиками, а такая награда правильно привлекает внимание и расставляет акценты.
Читайте интервью лауреата на сайте Петербургского кампуса Вышки.
